Петр I летом 1718 года отправил 25-летнего Андрея Константиновича Нартова на обучение в Европу.
                 Тут следует уточнить, что Нартов к тому времени уже проявил себя искусным мастером, новатором и изобретателем. К 1718-му году в его инженерной «копилке» уже числились проекты и действующие «махины» двух видов токарно-копировальных станков собственного изобретения - "боковых" (позитурных) и "медальерных". 

Процесс изготовления медальона на воссозданном станке Нартова

                       В основе их сложной конструкции лежала возможность механического перевода формы и рисунка с заранее изготовленного образца - копира на вытачиваемое изделие, являющееся по существу точной копией образца, только воспроизведенное в другом материале и другом масштабе. На "боковых" станках вытачивались многофигурные барельефы на поверхностях предметов цилиндрической формы или сложные по пластике объемные формы, украшенные узорами, или, как их тогда называли, "розами". На "медальерных" станках вытачивали на круглых торцовых плоскостях различных предметов рельефные изображения.

Медальон (модель) с рельефным изображением взятия Нарвы

Медальон с портретом Петра I, выточенный на копировально-токарном медальерном станке.

   В 1738 году Андрей Константинович Нартов завершил постройку машины для сверления пушек, с чего началось его долгое и плодотворное сотрудничество с Артиллерийским ведомством. 

             В то время стволы пушек отливались с каналом, для чего в процессе формовки устанавливался стержень диаметром несколько меньше канала. Структура металла вокруг стержня была неоднородной и неплотной. Этот слой металла удалялся в процессе рассверливания канала, для чего применялись большие металлорежущие станки, помещавшиеся нередко в отдельных высоких зданиях. 

           Однако, эти станки не позволяли соблюсти достаточную соосность канала стволу, а также точное пересечение оси канала с осью цапф, что являлось непременным условием прицельной стрельбы.

Схема сверления пушек в ручную и с помощью гидроэнергии из трактата Ванноччо Бирингуччо "Пиротехния" (XVI век)

Впервые в мире передовую идею сверления стволов предложил швейцарский арканист(секретный разработчик), работавший во Франции, Жан Мариц (1680–1743 гг.). Он отливал стволы без канала, а затем канал высверливал. 

Марицем было создано для этого секретное, по тому времени, оборудование.

Gaspard Monge, D

Зуборезно-фрезерный станок персонный боковой А. К. Нартова, 1721 г. 

   – Что за странный подарок посылает русский царь? – удивился прусский король. – Раньше у нас станки покупал для своей токарни. Чем же россияне удивить хотят короля Пруссии? 
   Между прочим, Петр неспроста послал станок Фридриху-Вильгельму. Царь знал, что прусский король также любитель токарничать и толк в этом ремесле понимает. 
   Выгрузили нартовский станок, установили в одной из дворцовых комнат. Пришёл король, внимательно присматривается к подарку. 
   – А это что здесь приделано? – спрашивает у Нартова, показывая на его резцедержатель. – Почему царь Пётр не прислал объяснения? Ты ведь, поди, только царский курьер и по токарному делу ничего не смыслишь?.. 
   – Отчего же, ваше величество, немножко разумею, разрешите только камзол снять, сподручнее будет... – улыбнулся Андрей Константинович и подошёл к станку. 
   Закрепил болванку, пустил станок в ход. Король прусский во все глаза смотрит. Резец-то не в руке токаря, а вот в этом удивительном приспособлении, да ещё сам передвигается. А этот русский работает как искусный мастер. 
   Король прусский до того увлёкся петровским подарком, что приказал перенести его в комнату, находившуюся рядом с королевской спальней. А Нартову заявил: 
   – Я тебя не отпущу до тех пор, пока не научишь меня, как пользоваться сим приспособлением... Ты работаешь так красиво и ловко, вероятно ты обучался у славного мастера, который это приспособление придумал... 
   – Никак нет, ваше королевское величество, я ни у кого не обучался... 
   – Как так не обучался? – удивился король. 
   – А так, что сие приспособление нами придумано и построено. Сам, значит, у себя и учился... 
   Короче говоря, в течение нескольких месяцев не отпускал знаменитого токаря прусский король. А отпустив, написал царю Петру послание, полное восхищения станком и его изобретателем. 
   И снова в дорогу. Вскоре пересекли границу Франции. Прибыли в французскую столицу. Явился Нартов в Академию наук и объявил о присланном в дар токарном станке. 
   – Токарный станок? – удивились французы. – Что этим подарком хотел сказать почётный член нашей Парижской академии наук? 
   – Знатный станок, господа! – поклонился Нартов. 
   На осмотр подарка царя Петра собрались французские академики. С нетерпением ждали разодетые в богатые камзолы, в высоких напудренных париках учёные мужи, когда начнёт демонстрировать станок посланец с берегов далёкой Невы. Нартов чувствует на себе снисходительные взгляды этих напыщенных, чопорных господ. "Ну, ладно же, господа хорошие, – думает про себя токарь, – сейчас я вам покажу, что за станок вам подарен, не так-то глядеть на меня будете..."
   Станок заработал. Тесным кольцом обступили академики петербургского мастера и глазам своим не верят: быстро и с подлинно ювелирным искусством, предельно чисто вытачивал Нартов различные фасонные изделия. И хоть не держал токарь резца в руках, но был он послушен во всём этому удивительному мастеру. 
   Стоит станок в Эрмитаже. А другой, примерно такой же, нартовский станок – в Париже, в Музее национального хранилища искусств и ремёсел Франции. Собраны там многие сотни редчайших экспонатов, составляющие славу технического гения французского народа. С величайшими предосторожностями берегут там приборы великих учёных Франции, ткацкие станки, измерительную технику, первые электрические конструкции. И среди этого национального богатства стоит станок, сработанный на берегах Невы. Приглядевшись к металлическому суппорту, можно увидеть на нём аккуратно вырезанное имя конструктора: "Андрей Нартов"... Вот какой высокой чести удостоили французские учёные изобретение иноземного механикуса! 
   Когда Нартов возвратился в Петербург, он привёз с собой для передачи царю специальный аттестат, составленный и подписанный президентом Парижской академии наук мосье Биньоном. В аттестате было подробно доложено Петру о том, что делал Нартов во Франции. "Множество французских академиков были буквально ошеломлены искусством Андрея Нартова", – сообщал Биньон. Президент академии в аттестате называет его искусство и станок Нартова "дивнейшим". Никто во всём мире не умеет сделать того, что делает русский механикус Нартов... 
   Царь был очень доволен своим любимцем и гордился аттестатом Парижской академии. Он даже повелел показывать сей аттестат в назидание всем, кого направляли в заграничную командировку перенимать полезный опыт в иностранных государствах. А для сего приказано было редактору первой русской газеты "Ведомости" Борису Волкову сделать с аттестата точный перевод. 
   Зарубежная поездка Нартова прошла с немалой пользой для него. Он не только показал, что русская техника шагает вперёд, но многому и сам научился у иностранных учёных. 
   Возвратился он домой в 1720 году. Санкт-Петербургу исполнилось тогда семнадцать лет. Столица быстро разрасталась. Недалеко от нее, на Сестре-реке, Петр задумал строить оружейный завод. В следующем году приступили к его сооружению. Вот где потребовались разные токарные станки. И не только для Сестрорецкого, но и для нового Тульского оружейного завода. 
   Ещё более расцвёл в те годы технический талант Андрея Нартова. Его смело можно было назвать замечательным инженером-конструктором, блестяще решавшим многие технические задачи. Вот, например, история с литьём пушечных стволов. По старинке их отливали полыми. При отливке получалось много брака. Литьё сплошь и рядом было с большим количеством раковин в металле. Из таких стволов стрелять крайне опасно: они могли разорваться и погубить при этом артиллерийскую прислугу. 
   Андрей Нартов предложил отливать стволы не полыми, а высверливать на станках отверстия в болванках. Проверили на деле – отлично. Изготовленные нартовским способом орудийные стволы выдерживали сотни выстрелов. 
   Артиллерийское дело уж очень по душе было пытливому механикусу. Это по его настоянию в Санкт-Петербурге были созданы специальные Секретные палаты. В них занимались вопросами улучшения русского оружия. И не только улучшали, но и изобретали новые виды вооружения для армии и флота России. 
   Андрей Константинович сконструировал скорострельную батарею. На поворотной платформе он разместил сорок четыре мортиры небольшого калибра. Пока одна группа орудий, обращённая к противнику, производит выстрелы, другую пушкари изготавливают к бою. Огонь ведётся непрерывно, скорострельность велика. 
   Многое можно рассказать и о других технических новшествах знаменитого токаря-самородка. Он придумал обрубочные прессы, а также прессы для чеканки монеты, позволившие увеличить выпуск монет в десятки раз. По его проекту построили шлюзовые ворота для кронштадтского дока, в котором ремонтировались русские корабли. 
   Заведовал одно время Андрей Константинович и мастерскими при Академии наук. Здесь по проектам учёных создавались хитроумные приборы, всевозможные устройства для проведения научных опытов. 
   Вся жизнь Нартова прошла в непрерывной работе и поисках. За работой он по-настоящему и отдыхал. 
   Наверное, потому-то мы до сих пор и помним о первом токаре российском, что главным в его жизни была работа.

Станок токарно-копировальный гильоширный А. К. Нартова, 1713-1725 гг.

Приглядитесь к одному из станков в Эрмитаже. Нартов работал за этим станком, стоя на подставке. Он же его и сконструировал. На эту работу ушло много трудов и много времени. В те давние времена ни паровой, ни тем более электрической машины не было. Станок, с зажатой в нём заготовкой, вращали вручную, а резец, снимавший стружку, держали в руке. Одно неосторожное движение – и погублена вся работа. 
   В царской токарне Пётр и Нартов подолгу беседовали между собой. И однажды Андрей рассказал царю: думаю, мол, над тем, чтобы каким-либо образом вделать в станок держатель для резца. Более того, ищу, мол, способ сработать резцедержатель самоходным. 
   – Много станков перевидал я в заморских странах, – ответил Пётр, – но такого, о котором ты бредишь, не видывал. Сделаешь ли? 
   – Попробуем, ваше величество. 
   Пётр снова то на верфях, то на Литейном дворе, то в новых полках армии российской... В дворцовой токарне хлопочет один Нартов: набрасывает чертежи, делает всевозможные расчёты, прикидывает новые варианты самоходного резцедержателя. Показать царю чертежи не решается. Самому надо прежде увериться, что всё правильно, хорошо обдумано. 
   Вернулся Пётр в токарню, а на столике разложены чертежи. 
   – Вот, ваше величество! 
   В тот день ни царь, ни его главный токарь не работали. Пётр углубился в чертежи и в конце концов убедился, что Нартов спроектировал приспособление огромной важности. 
   – На Оружейный двор, завтра же, делать всё немедля! – Таков был приказ царя. 
   Чертежи не обманули. Изготовлены три приспособления. Андрей Нартов, которому тогда исполнилось 24 года, перестраивает по своему проекту три станка. 
   – В наше время, – восхищённо рассказывал Данилевский, – каждому станочнику хорошо известно, что такое суппорт. С него он и начинает знакомство с токарным станком. А самоходный резцедержатель Нартова и есть по сути дела первый суппорт, которого до него не знали токари. Это настоящая революция в технике. Нартов вырвал резец из ладони токаря и сделал его достоянием машины. 
   Пётр не мог нарадоваться своим любимцем. "Такую штуку придумать! И всё собственным умом. А ведь, можно сказать, и не учился он по-настоящему нигде. Золотая голова! Надобно Нартова послать в Европу, может чего нового, мудрёного у заморских механикусов познает. И не токмо в ремесле токарном, а и в других делах..." 
   Поездка Нартова за рубеж уже была решена Петром, но тут он задумал ещё одно дело: было отдано приказание изготовить два новых токарных станка с нартовскими самоходными резцедержателями. Станки эти царский токарь должен везти с собой: один в дар королю прусскому, а другой доставить во Францию, в город Париж. Царь Пётр был почётным членом Парижской академии наук – вот он и жалует второй станок французской академии. Пусть глядят заморские учёные и удивляются... 
   Тронулся в дальнюю дорогу Андрей Нартов. Двигается маленький обоз – впереди царский токарь, а сзади хорошо упакованные и увязанные дары царя – токарные станки. 
   Пересекли границу. Смотрит Андрей Константинович на чужие города, на сёла, на мельницы, фабрики, – приглядывается внимательно, что к чему запоминает. Царём послан за рубеж не на прогулку, а за пользой. Так доехал до короля прусского Фридриха-Вильгельма I. 
   – Ваше королевское величество, велено мне передать вам дар его величества царя Петра – токарный станок, – докладывает Нартов. 

С 1737 году Андрей Нартов работал над книгой «Ясное зрелище машин» или «Театрум Махинарум», где обобщил имеющийся у него обширный опыт по созданию станков.

Сухарева башня, в которой в начале XVIII века располагалась Навигацкая школа

Андрей Константинович Нартов родился в Москве 28 марта 1693 г. Он был одним из самородков-изобретателей, замеченных и выведенных на широкую дорогу Петром I. За свою не слишком долгую жизнь он изобрел и построил более тридцати станков самого разного профиля, равных которым не было в мире. Еще целый ряд важнейших для России изобретений он сделал в области артиллерийского вооружения.

Впервые имя Нартова упоминается в 1709 г. в связи с московской Сухаревой башней, где по велению Петра I в 1701 г. открылась Навигационная школа. В той же башне на Земляном валу поме- щалась и токарная мастерская. Именно там молодой Андрей Нартов с 1709 по 1712 гг. обучался токарному делу. Там и заметил его Петр I. По его указанию в 1712 г. Нартов был переведен в Петер- бург и назначен «личным токарем» царя.

Токарные станки в то время был почти целиком деревянными. Брус, который надо было точить, зажимался в упоры. Токарь держал резец в руках, изо всех сил прижимая его к брусу. Точить приходилось на глазок. Именно Нартову пришла в голову идея освободить руки токарю, закрепить резец. Несколько лет понадобилось для воплощения этого замысла.

В 1717 г. Нартов создал универсальный токарно-копировальный станок с автоматическим суппортом. Этот и несколько других станков Нартова хранятся в коллекции Эрмитажа, как шедевры инженерного искусства XVIII в.

В 1718 г. Нартов едет за границу «для присмотрения токарных и других механических дел». Он побывал в Пруссии, Англии, Франции, всюду знакомясь с техническими новшествами. От имени русского императора изобретатель преподнес некоторым царствующим особам и важным сановникам сконструированные им станки. Европа подобных станков не знала, поэтому среди учеников Нартова были прусский император Фридрих-Вильгельм I и президент Парижской Академии наук Ж. Биньон.

В 1721 г. он сконструировал станок для нарезки зубчатых часовых колес, за ним – станок для вытачивания «плоских персонных фигур» (портретов людей). Станки, впервые введенные в практику Нартовым в 1717-1729 гг., надолго обеспечили России мировое первенство в обработке материалов, они далеко опередил свое время. За рубежом конструкции с аналогичными суппортами удалось воспроизвести в Великобритании только в 1794-1798 гг. в станках Модслея, в 1798 г. – в станке Вилькинсона.

На исходе января 1725 г. внезапно умирает Петр I. Русский престол занимает его жена Екатерина I. В 1725-1726 гг. Нартов прилагает все силы для сохранения Петровской токарни, но всесильный А.Д. Меншиков не дает ему продолжить работу. При жизни Петра I не один раз Нартов был свидетелем гнева и расправы царя со «светлейшим» за злоупотребления и воровство, и, видимо, поэтому не мог князь Меншиков забыть это царскому механику. Президент Академии наук Шумахер также всячески препятствовал его работе. Нартов был отстранен от двора и направлен в Москву налаживать работу монетных дворов.

Уже через год из Москвы в Петербург сообщили: «Запустелые дворы в состояние приведены». С 1733 по 1735 гг. Нартов создаёт ряд оригинальных штамповочных прессов, работает над книгой о машинах и инструментах для монетного двора. К сожалению, этот труд до сих пор не найден. Проверяя весы и гири на трёх Московских монетных дворах, Нартов обнаружил, что никакой точности весы не имеют, а для гирь нет единого стандарта. Нартов изобретает весы своей конструкции, требует создания единого государственного эталона веса. По справедливости, Нартова следует считать основоположником отечественной метрологии. В 1738 г. на основе научных исследований он создал первые русские образцы меры длины и веса.

Нартову всё-таки удалось вернуться в Петербург, где он поселился на 10-ой линии Васильевского острова. Работая над новыми типами машин, в1738 г. он сконструировал станок для сверления каналов орудийных стволов и обточки цапф. Постоянно воевавшей России это было настолько важно, что даже Сенат обратил внимание на работы талантливого механика. В 1741 г. Нартов был произведён в чин коллежского советника, ему было вдвое увеличено жалованье. С сентября 1742 г. по декабрь 1743 г. Нартов был советником Российской Академии наук. Он работал с такими выдающимися учеными как Л. Эйлер и М.В. Ломоносов.

На кронверке Петропавловской крепости Нартов построил Секретные палаты. Сюда, внутрь нового пушечного двора, не допускались даже работники Арсенала. Здесь Нартовым были организованы мастерские для изготовления пушек, гаубиц, мортир. Была даже создана школа военно-технических специалистов. Неутомимо готовил Нартов русских мастеров артиллерийского дела.

Бывший царский токарь стал первым артиллерийским инженером. Его изобретением является скорострельная батарея. Нартов установил на пушечном лафете горизонтальный круг, укрепил на нём 44 мортирки, стреляющие трёхфунтовыми снарядами. Медленно поворачивается круг – пока одни мортирки стреляют, другие чистятся, заряжаются. Эту батарею можно увидеть и сейчас. Она стоит в здании Санкт-Петербургского Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи.

Жизненной оказалась предложенная Нартовым новая технология восстановления артиллерийских орудий и снарядов, считавшихся непригодными. Нартов разработал способ обработки бомб и ядер с «гребнями и шишками» настолько успешно, что тысячи снарядов были возвращены на вооружение. Им был также изобретен способ заделки сквозных трещин в стволе пушек, гаубиц и мортир. С 1745 по 1756 гг. Нартов со своими помощниками заделал около 30 тыс. раковин и возвратил в строй около 1000 пушек, гаубиц и мортир. Чрезвычайно ценным и новым для своего времени является также изобретение Нартовым оптического прицела. Военно-технические успехи Нартова давали такой потрясающий экономический эффект, что их невозможно было не признать. 2 мая 1746 г. был издан указ о награждении Нартова пятью тысячами рублей за артиллерийские изобретения. Кроме этого, ему отписали несколько деревень в Новгородском уезде. В 1754 г. Нартов был произведен в генеральский чин статского советника.

С 1737 г. Нартов работал над книгой «Театрум Махинарум» или «Ясное зрелище машин», где обобщил свой опыт по созданию станков. Рукопись содержала описание 34 станков с подробными чертежами. Это был поистине фундаментальный инженерный труд, равного которому не было в мире. Работа над книгой была завершена Нартовым незадолго до смерти. Скончался он в Петербурге 16 апреля 1756 г. После его смерти остались крупные долги из-за того, что он вкладывал много личных средств в свои научные изыскания. Ревизионная контора решила в счет долгов отобрать у детей Нартова отписанные ему небольшие деревни.

Даже в «блестящий век Екатерины» не было и попытки хотя бы как-то отметить память о талантливом изобретателе, развить его начинания, позаботиться об учениках, напечатать его литературное наследие. Рукопись книги «Театрум Махинарум» так и не была издана. Могила Нартова затерялась, и только в 1950 г. удалось ее найти. В том же году останки бывшего царского токаря, выдающегося инженера и ученого, перенесли на Лазаревское кладбище Александро-Невской лавры и захоронили рядом с могилой М.В. Ломоносова.

Андре́й Константи́нович На́ртов (1693—1756) — русский учёный, механик и скульптор, статский советник, член Академии наук (1723—1756), изобретатель первого в мире токарно-винторезного станка с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колёс. Владелец усадьбы Жерновка.

А. К. Нартов родился в Москве 28 марта (7 апреля) 1693 года. Точное происхождение его неизвестно. Предполагается, что он был из посадских людей.

С 1709 года Андрей Нартов работал токарем в Московской школе математических и навигацких наук. В 1712 году Пётр I вызвал Андрея Нартова в Петербург, где определил его, как высококвалифицированного токаря, в собственную дворцовую «токарню». В это время Нартов разработал и построил ряд механизированных станков для получения копированием барельефов и произведений прикладного искусства. Около 1718 года послан царём в Пруссию, Голландию, Францию и Англию для усовершенствования в токарном искусстве и «приобретения знаний в механике и математике». По возвращении Нартова из-за границы Пётр Великий поручил ему заведовать своей токарней, которую Нартов расширил и пополнил новыми машинами, вывезенными и выписанными им из-за границы. Отношения его к Петру были очень близкими: токарня была рядом с царскими покоями и часто служила Петру Великому кабинетом.

В 1724 году представил Петру проект учреждения академии художеств.

После смерти Петра I Нартов был отстранён от двора. В 1726 году он был именным указом направлен в Москву на московский монетный двор. Московский монетный двор находился в то время в чрезвычайно запущенном состоянии. Отсутствовало элементарное оборудование. Нартову удалось наладить технику монетного дела. В 1733 году он создал механизм для подъёма Царь-колокола.

После смерти Петра Нартову поручено было сделать «триумфальный столп» в честь императора, с изображением всех его «баталий»; но эта работа не была им окончена. Когда в академии наук были сданы все токарные принадлежности и предметы Петра, а также и «триумфальный столп», то по настоянию начальника академии, барона Корфа, считавшего Нартова единственным человеком, способным окончить «столп», в 1735 году Нартов был вызван из Москвы в Петербург в академию «к токарным станкам», для заведования учениками токарного и механического дела и слесарями.

Нартов разработал конструкцию первого в мире токарно-винторезного станка с механизированным суппортом и набором сменных зубчатых колёс (1717). Впоследствии это изобретение было забыто, и токарно-винторезный станок с механическим суппортом и гитарой сменных зубчатых колёс заново изобрёл около 1800 года Генри Модсли.

В 1742 году Нартов принёс Сенату жалобу на советника академии Шумахера, с которым у него происходили пререкания по денежному вопросу, а затем добился у императрицы назначения следствия над Шумахером, на место которого был определён сам Нартов. Результаты его деятельности в этой должности были неоднозначны. Нартов пытался улучшить финансовое положение академии, навести порядок в её делах. Но общего языка с академиками он не нашёл и пробыл в этой должности только полтора года. По утверждению членов академии, он оказался «ничего, кроме токарного художества, не знающим», не знал никаких иностранных языков^[2], был «самовластным» администратором: он велел опечатать архив академической канцелярии, содержавший учёную переписку академиков, грубо обращался с академиками и, наконец, довёл дело до того, что Ломоносов и другие члены стали просить возвращения Шумахера, который вновь вступил в управление академией в 1744 году, а Нартов сосредоточил свою деятельность «на пушечно-артиллерийском деле».

Работая в Артиллерийском ведомстве, Нартов создал новые станки, оригинальные запалы, предложил новые способы отливки пушек и заделки раковин в канале орудия и др. Им был изобретён оригинальный оптический прицел. Значение изобретений Нартова было столь велико, что 2 мая 1746 года был издан указ о награждении А. К. Нартова за артиллерийские изобретения пятью тысячами рублей. Кроме этого, ему отписали несколько деревень в Новгородском уезде. В 1754 года Нартов был произведен в генеральский чин статского советника.

А. К. Нартов скончался в Петербурге 16 (27) апреля 1756 года. После его смерти остались крупные долги, так как он вкладывал много личных средств в научно-технические опыты. Был похоронен в ограде церкви Благовещения на 8-й линии Васильевского острова. В настоящее время его надгробие находится в Александро-Невской Лавре.

Ему принадлежат: «Достопамятные повествования и речи Петра Великого» (в «Сыне Отечества» 1819 г. и в «Москвитянине» 1842 г.). В 1885 году были напечатаны в «Русском Архиве» «Рассказы и анекдоты о Петре Великом», из которых многие взяты у Нартова. По словам Н. Г. Устрялова, сообщения Нартова, вообще преувеличивавшего своё значение и роль, ценны в особенности передачей подлинных слов Петра. Л. Н. Майков, напечатавший «Рассказы Нартова о Петре Великом» в «Записках Имп. Академии Наук» (т. LXVII, и отдельно, СПб., 1891), даёт самый полный их сборник (162) и сопровождает исторической критикой, точно определяющей источники, которыми пользовался Нартов, и степень достоверности сообщений. Он делает догадку, что «Повествования» записаны не Нартовым, а его сыном, Андреем Андреевичем.

В 1755 году Нартов завершил работу над рукописью «Театрум махинариум, или Ясное зрелище махин» — своеобразной энциклопедией станкостроения, медальерного и токарного искусства 1-й половины XVIII в. Эта книга имеет огромное значение для истории науки и техники. Эту книгу Нартов хотел «объявить в народ», то есть напечатать книгу и сделать доступной всем токарям, механикам и конструкторам. Книга, над которой Нартов работал с 1737 года, содержала тщательное описание 34 оригинальных токарных, токарно-копировальных, токарно-винторезных станков. Нартов давал подробные чертежи станков, составлял пояснения, разрабатывал кинематические схемы, описывал применявшиеся инструменты и выполненные изделия.

Нартов разработал теоретическое введение, касающееся таких принципиальных вопросов, необходимость сочетания теории и практики, необходимость предварительного построения моделей станков до их изготовления в натуре, учёт сил трения и т. п. «Театрум Махинарум» был закончен Нартовым незадолго до смерти. Его сын собрал все листы рукописи, переплёл и приготовил её для поднесения Екатерине II. Рукопись была передана в придворную библиотеку и там пролежала в безвестности почти двести лет.

Станки из придворной токарной мастерской Петра I: три боковых токарно-копировальных станка, два медальерных и станок для нарезания зубчатых колёс, созданные в период с 1712 по 1729 год Францем Зингером, А. К. Нартовым и другими мастерами «Токарни», экспонируются в Эрмитаже.